几近
jījìn
почти, практически
jī jìn
to be on the brink of
to be on the verge of
частотность: #15563
примеры:
然而现在它长期生活在巨大的痛苦中,这种痛苦折磨得它几近疯狂。<name>,现在你必须去结束它的生命,把死沼巨鳄引向安宁的天国。
Ты <должен/должна> освободить его от этой боли, <имя>. Даруй ему покой.
在我们还能抽出人手时,我曾率领部队进攻尼达维里尔,以减轻这边的防守压力,但眼下我们的防线已经几近崩溃了。
Когда есть возможность, я собираю отряд, мы отправляемся на Нидавелир, чтобы помочь нашим защитникам. Однако долго им не продержаться.
艾泽拉斯大陆几近崩溃,生命的气息稍纵即逝!我的先祖曾受惠于元素之力,现在,也请你们赐予我力量吧。让我将你们的意志传递给这位小地精。
Азерот на краю гибели, самому его существованию угрожает опасность! Даруйте мне свою силу, как в древние времена вы наделяли ею моих предков. Позвольте мне сделать проводником вашей воли это дитя Кезана.
我们下方就是铁矮人自古以来的领地——索尔莫丹。几千年前,石巨人踏裂了大地,将那座地底城市的一部分永远掩埋在了坍塌的山石之下,另一部分则暴露出了地表,几近毁灭。
Прямо под нами находится древняя крепость железных дворфов, Тор Модан. Тысячи лет назад каменные великаны вызвали землетрясение, обрушившее большую часть города в огромную пропасть и стеревшее с лица земли то, что от него осталось.
战斗的走向和我所期望的一样。他们的战士几近力竭,我则派出了骑兵。
Все идет по плану. Их воины на грани истощения, и я послала в бой кавалерию.
旅行者中毒已经成为风剪要塞的普遍现象了。这也是为什么那天有个北卫军队长在蛛网盆地沦为蜘蛛猎物的原因。要不是我的解毒剂,他早就死了。糟糕的是我的库存几近枯竭。
Около крепости Ветрорезов то и дело стали появляться отравленные путешественники. Да вот буквально на днях капитан Северной стражи попал в лапы пауков из Паучьей лощины. Если бы не мой антидот, так бы он от того яда и скончался. Но теперь антидота у меня совершенно не осталось.
在尼斐塞特人同死亡之翼签订协议之前,卡文就以残忍著称。他以别人的痛苦为乐,如今更是几近疯狂。
Кавем отличался жестокостью еще до объединения неферсетов со Смертокрылом – теперь же его садизм граничит с безумием.
他过于沉迷……几近疯狂。就像条疯狗似的让身边的人都感到害怕。
Он одержим... безумен. Все вокруг боятся его, как бешеного пса.
他点了点头。交通环岛很安静,在灿烂的阳光下安静得几近诡异。末日的传令人站在中央,等待着被明亮的天空吞噬,他那写着神谕的纸板像活饵一样在风中飞舞……
Он кивает. На перекрестке тихо — в ярком солнечном свете такая тишина кажется почти что жуткой. Вестника конца вот-вот поглотит ослепительно синее небо, и картонное знамение дрожит на ветру, как насаженный на крючок живец.
他点了点头。交通环岛很安静,在雪中安静得几近诡异。迷离恍惚的悲哀者在一片银色中将哀伤切成黑色,令其安魂的花朵开始在寒冷中枯萎……
Он кивает. На перекрестке тихо — неслышно падает снег, и такая тишина кажется почти что жуткой. Белый покров не в силах развеять черную тоску скорбящего-в-тенях; цветы увядающим на морозе реквиемом возносят его ввысь...
交通环岛很安静,在灿烂的阳光下安静得几近诡异。罚单依然在坚守岗位——除了少数几张已经脱落的,现在被分配去下面清扫沥青上的泥土……
На перекрестке тихо — в ярком солнечном свете такая тишина кажется почти что жуткой. Талоны пока что крепко держатся на месте, хотя несколько штук уже успели отклеиться и теперь собирают грязь на асфальте у тебя под ногами.
他点了点头。交通环岛很安静,在钠灯的照射下安静得几近诡异。杏色的权杖照亮了迪斯科之王,就像黑暗中的灯塔,呼唤着所有舞者等待下一个时髦的节拍落下……
Он кивает. На перекрестке тихо — в свете натриевых ламп такая тишина кажется почти что жуткой. Огни цвета лайма и абрикоса освещают монумент, как будто это сцена; они танцуют под одним им слышную мелодию.
交通环岛很安静,在雪中安静得几近诡异。迷离恍惚的悲哀者在一片银色中将哀伤切成黑色,令其安魂的花朵开始在寒冷中枯萎……
На перекрестке тихо — неслышно падает снег, и такая тишина кажется почти что жуткой. Белый покров не в силах развеять черную тоску скорбящего-в-тенях; цветы увядающим на морозе реквиемом возносят его ввысь...
交通环岛很安静,在雪地里安静得几近诡异。罚单依然在坚守岗位,就像一群挤在一起取暖的上班族——除了少数几张已经脱落的,现在被分配到下面扫雪。
На перекрестке тихо — неслышно падает снег, и такая тишина кажется почти что жуткой. Талоны пока что крепко держатся на месте, словно жмущиеся друг к другу для тепла пассажиры. Впрочем, несколько штук уже успели отклеиться и теперь валяются на снегу у тебя под ногами.
他点了点头。交通环岛很安静,在雨中安静得几近诡异。水滴落在杏色权杖的周围,跃起一颗颗闪烁的水珠,而高贵的迪斯科之王仍在不慌不忙地猎取下一个时髦的节拍……
Он кивает. На перекрестке тихо — в мороси дождя такая тишина кажется почти что жуткой. Капли падают на огни, те рассыпаются радугой, словно зеркальные шары, и монумент купается в цветах благородного диско.
交通环岛很安静,在雪中安静得几近诡异。冻僵的迪斯科之王高举杏色权杖,在银白色的床单上闪耀着更耀眼的光彩,猎取下一个时髦的节拍……
На перекрестке тихо — неслышно падает снег, и такая тишина кажется почти что жуткой. Огни цвета лайма и абрикоса без устали пляшут по укрытому белым покровом монументу, двигаясь под одним им слышную мелодию.
他点了点头。交通环岛很安静,在雪中安静得几近诡异。末日的传令人拥抱着死亡的寒冷,他那写着神谕的纸板上沾满了像是堕天的灰烬……
Он кивает. На перекрестке тихо — неслышно падает снег, и такая тишина кажется почти что жуткой. Вестник конца приветствует этот замогильный холод, и его картонное знамение припорошено — словно прахом, сыплющимся с неба.
交通环岛很安静,在雨中安静得几近诡异。那些湿漉漉的罚单依然在坚守岗位,迎接着暴风雨的侵袭——除了一些朝下躺在地上,光荣地淹没在水坑里的罚单……
Он кивает. На перекрестке тихо — в мороси дождя такая тишина кажется почти что жуткой. Талоны намокли, но пока что крепко держатся на месте, несмотря на непогоду. Впрочем, несколько штук все же валяются внизу, благородно окончив жизнь в глубокой луже.
她服用了某种兴奋剂——安非他命或者甲氧麻黄酮——但药效很快就退去了。她将会经历越来越多的低谷,与几近于无的高峰。
Она на каких-то стимуляторах — амфетамин или мефедрон. И эффект довольно быстро проходит. Очень скоро количество падений превысит количество взлетов.
他点了点头。交通环岛很安静,在钠灯的照射下安静得几近诡异。黑暗完全吞噬了迷离恍惚的哀悼者,令其安魂的花朵开始在寒冷中枯萎……
Он кивает. На перекрестке тихо — в свете натриевых ламп такая тишина кажется почти что жуткой. Скорбящий-в-тенях растворяется во тьме, и цветы увядающим реквиемом возносят его ввысь...
交通环岛很安静,在钠灯的照射下安静得几近诡异。杏色的权杖照亮了迪斯科之王,就像黑暗中的灯塔,呼唤着所有舞者等待下一个时髦的节拍落下……
На перекрестке тихо — в свете натриевых ламп такая тишина кажется почти что жуткой. Огни цвета лайма и абрикоса освещают монумент, как будто это сцена; они танцуют под одним им слышную мелодию.
乌拉跑向岸边,不过伊娃踩在一块湿滑的石头上,几近无声地消失在冰冷的运河中……
Улла бросилась к берегу, но Ева поскользнулась на мокрых камнях и беззвучно исчезла в ледяных водах канала...
他点了点头。交通环岛很安静,在雨中安静得几近诡异。末日的传令人迎接着湿气的侵蚀,他写着神谕的硬纸板在雨天的重压下开始下垂……
Он кивает. На перекрестке тихо — в мороси дождя такая тишина кажется почти что жуткой. Вестник конца как будто рад влаге, вечной спутнице ржавчины, а его картонное знамение уже размякло, не выдержав испытания стихии...
他点了点头。交通环岛很安静,在钠灯的照射下安静得几近诡异。无形的气色在中心闪耀,而周围的每一盏路灯都无法复制其叛逆的闪耀辉煌……
Он кивает. На перекрестке тихо — в свете натриевых ламп такая тишина кажется почти что жуткой. В центре сверкает бесформенное желтое нечто, и ни один уличный фонарь не способен повторить его сияющий бунтарский свет.
交通环岛很安静,在雨中安静得几近诡异。末日的传令人迎接着湿气的侵蚀,他写着神谕的硬纸板在雨天的重压下开始下垂……
На перекрестке тихо — в мороси дождя такая тишина кажется почти что жуткой. Вестник конца как будто рад влаге, вечной спутнице ржавчины, а его картонное знамение уже размякло, не выдержав испытания стихией...
“那个混蛋16岁的时候,她成了雷内的第一个女人。”他看着老兵,目光几近温柔。“他们一直相亲相爱,直到他决定为了某种伟大的∗理想∗而献身,而不愿只做一个快乐的男人……”
Она стала первой подружкой Рене, когда этому козлу было шестнадцать, — Гастон почти с нежностью смотрит на карабинера, — и они крутили любовь, пока тот не решил, что лучше подохнет за какие-то великие ∗идеалы∗, чем просто будет счаст...
交通环岛很安静,在钠灯的照射下安静得几近诡异。罚单们依然在坚守岗位,准备上夜班——除了少数几张已经脱落的,现在被分配到下面刷起沥青上的泥土……
На перекрестке тихо — в свете натриевых ламп такая тишина кажется почти что жуткой. Талоны пока что крепко держатся на месте и готовы к ночной смене, хотя несколько штук уже успели отклеиться и теперь собирают грязь на асфальте у тебя под ногами.
“不过,并不是革命派∗玷污∗了这个概念,不是吗?”他看着老兵,目光几近温柔。“她也把花送给了我,而你的妒忌心无法接受。”
Но для тебя все испортили вовсе не революционеры, так ведь? — он глядит на старого солдата почти что с нежностью. — Мне она тоже подарила букетик, и твое ревнивое сердце так и не смогло с этим смириться.
他点了点头。交通环岛很安静,在灿烂的阳光下安静得几近诡异。迪斯科之王就像身处于舞台中心一样闪耀,期待着一个永远不会到来的时髦节拍……
Он кивает. На перекрестке тихо — в ярком солнечном свете такая тишина кажется почти что жуткой. Огни цвета лайма и абрикоса без устали пляшут по освещенному солнцем монументу, двигаясь под одним им слышную мелодию.
交通环岛很安静,在雪中安静得几近诡异。末日的传令人拥抱着死亡的寒冷,他那写着神谕的硬纸板上沾满了像是堕天的灰烬……
На перекрестке тихо — неслышно падает снег, и такая тишина кажется почти что жуткой. Вестник конца приветствует этот замогильный холод, и его картонное знамение припорошено — словно прахом, сыплющимся с неба.
他点了点头。交通环岛很安静,在灿烂的阳光下安静得几近诡异。迷离恍惚的哀悼者在在明亮的天空下只是一个剪影,令其安魂的花朵开始在寒冷中枯萎……
Он кивает. На перекрестке тихо — в ярком солнечном свете такая тишина кажется почти что жуткой. Силуэт скорбящего-в-тенях вырисовывается на фоне ослепительно синего неба, и цветы увядающим реквиемом возносят его ввысь...
交通环岛很安静,在钠灯的照射下安静得几近诡异。无形的气色在中心闪耀,而周围的每一盏路灯都无法复制其叛逆的闪耀辉煌……
На перекрестке тихо — в свете натриевых ламп такая тишина кажется почти что жуткой. В центре сверкает бесформенное желтое нечто, и ни один уличный фонарь не способен повторить его сияющий бунтарский свет.
交通环岛很安静,在钠灯的照射下安静得几近诡异。黑暗完全吞噬了迷离恍惚的哀悼者,令其安魂的花朵开始在寒冷中枯萎……
На перекрестке тихо — в свете натриевых ламп такая тишина кажется почти что жуткой. Скорбящий-в-тенях растворяется во тьме, и цветы увядающим реквиемом возносят его ввысь...
交通环岛很安静,在钠灯的照射下安静得几近诡异。末日的传令人拥抱着漆黑的天空,他那写着神谕的硬纸板将厄运隐藏在黑暗之中……
На перекрестке тихо — в свете натриевых ламп такая тишина кажется почти что жуткой. Вестник конца растворяется в чернеющем небе, и грозных слов его картонного знамения уже не разобрать в темноте.
他点了点头。交通环岛很安静,在雪中安静得几近诡异。冻僵的迪斯科之王高举杏色权杖,在银白色的床单上闪耀着更耀眼的光彩,猎取下一个时髦的节拍……
Он кивает. На перекрестке тихо — неслышно падает снег, и такая тишина кажется почти что жуткой. Огни цвета лайма и абрикоса без устали пляшут по укрытому белым покровом монументу, двигаясь под одним им слышную мелодию.
他点了点头。交通环岛很安静,在钠灯的照射下安静得几近诡异。末日的传令人拥抱着漆黑的天空,他那写着神谕的硬纸板将厄运隐藏在黑暗之中……
Он кивает. На перекрестке тихо — в свете натриевых ламп такая тишина кажется почти что жуткой. Вестник конца растворяется в чернеющем небе, и грозных слов его картонного знамения уже не разобрать в темноте.
交通环岛很安静,在雪中安静得几近诡异。涂鸦中心是一个流淌的蛋黄,是一种新风格诞生时的第一个细胞——随时可以供人蘸取,随时可以用粘稠的灵感滋养青年……
На перекрестке тихо — неслышно падает снег, и такая тишина кажется почти что жуткой. Желтая краска в центре — как сваренный всмятку желток, зародыш нового стиля, ждущий тех молодых, кто дерзнет окунуться в него, чтобы напитать их своим прилипчивым вдохновением...
他点了点头。交通环岛很安静,在雨中安静得几近诡异。中心的彩绘表面像水滑梯一样迎接着水滴的到来。在它的周围,海岸的老建筑只是在享受着缓慢的侵蚀,之外别无所求……
Он кивает. На перекрестке тихо — в мороси дождя такая тишина кажется почти что жуткой. Гладкая желтая поверхность объекта в центре радуется каплям, которые стекают по ней, словно с горки. Старым зданиям вокруг дождь не несет ничего, кроме гнили и разрушения.
交通环岛很安静,在雨中安静得几近诡异。水滴落在杏色权杖的周围,跃起一颗颗闪烁的水珠,而高贵的迪斯科之王仍在不慌不忙地猎取下一个时髦的节拍……
На перекрестке тихо — в мороси дождя такая тишина кажется почти что жуткой. Капли падают на огни, те рассыпаются радугой, словно зеркальные шары, и монумент купается в цветах благородного диско.
交通环岛很安静,在灿烂的阳光下安静得几近诡异。迪斯科之王就像身处于舞台中心一样闪耀,期待着一个永远不会到来的时髦节拍……
На перекрестке тихо — в ярком солнечном свете такая тишина кажется почти что жуткой. Огни цвета лайма и абрикоса без устали пляшут по освещенному солнцем монументу, двигаясь под одним им слышную мелодию.
他们错了,那次飞跃几近完美。
Они ошибаются. Прыжок был отменный.
交通环岛很安静,在灿烂的阳光下安静得几近诡异。迷离恍惚的哀悼者在在明亮的天空下只是一个剪影,令其安魂的花朵开始在寒冷中枯萎……
На перекрестке тихо — в ярком солнечном свете такая тишина кажется почти что жуткой. Силуэт скорбящего-в-тенях вырисовывается на фоне ослепительно синего неба, и цветы увядающим реквиемом возносят его ввысь...
他点了点头。交通环岛很安静,在雪中安静得几近诡异。涂鸦中心是一个流淌的蛋黄,是一种新风格诞生时的第一个细胞——随时可以供人蘸取,随时可以用粘稠的灵感滋养青年……
Он кивает. На перекрестке тихо — неслышно падает снег, и такая тишина кажется почти что жуткой. Желтая краска в центре — как сваренный всмятку желток, зародыш нового стиля, ждущий тех молодых, кто дерзнет окунуться в него, чтобы напитать их своим прилипчивым вдохновением...
交通环岛很安静,在雨中安静得几近诡异。雨滴像眼泪一样落在迷离恍惚的哀悼者的面纱上,几片落下的花瓣像葬仪船一样顺流而下,流进了排水沟……
На перекрестке тихо — в мороси дождя такая тишина кажется почти что жуткой. Капли слезами стекают по покрову скорбящего-в-тенях. Опавшие лепестки похоронными ладьями плывут по воде, низвергаясь в решетку канализации.
交通环岛很安静,在雨中安静得几近诡异。中心的彩绘表面像水滑梯一样迎接着水滴的到来。在它的周围,海岸的老建筑只是在享受着缓慢的侵蚀,之外别无所求……
На перекрестке тихо — в мороси дождя такая тишина кажется почти что жуткой. Гладкая желтая поверхность объекта в центре радуется каплям, которые стекают по ней, словно с горки. Старым зданиям вокруг дождь не несет ничего, кроме гнили и разрушения.
他点了点头。交通环岛很安静,在雨中安静得几近诡异。雨滴像眼泪一样落在迷离恍惚的哀悼者的面纱上,几片落下的花瓣像葬仪船一样顺流而下,流进了排水沟……
Он кивает. На перекрестке тихо — в мороси дождя такая тишина кажется почти что жуткой. Капли слезами стекают по покрову скорбящего-в-тенях. Опавшие лепестки похоронными ладьями плывут по воде, низвергаясь в решетку канализации.
野松,菲尔德,库普瑞斯,三世,维利耶与拉萨尔……瑞瓦肖寡头公司的名字在你脑中涌现,刚想到∗野松∗的时候就止不住了。皇家垄断商一度就像海怪控制着广大的海域,现已几近绝迹:ybp,扩张者,圣巴斯蒂特,极耀之星,lum,美华,东伊苏林迪,维尔特,以及艾尔卡赛特……等下,不对啊,数来数去也只有十四个啊。那为什么你会觉有∗第十五个∗寡头?
«Уайлд Пайнс», «Фельд», «Купри», «Трисентенниал», «Вилье-Ласалль»... названия ревашольских индотриб всплывают у тебя в голове после упоминания ∗«Уайлд Пайнс»∗. Королевские монополии, спруты и марлины, по большей части вымершие: «ибп», «Экспандер», «Сен-Батист», «Яркая звезда», «лам», «Респлендент», «Восточно-островалийская компания», «Вельтер», «Элькассет»... но одной не хватает, верно? Погоди, нет. Их было всего четырнадцать. Так почему же тебе кажется, что была ∗пятнадцатая∗ индотриба?
虽然史凯利格人以几近疯狂的勇敢出名,仍有一些地方是他们不敢靠近的。这里正是其中之一。
Хотя жители Скеллиге славятся отвагой, иногда граничащей с безрассудством, есть места, от которых и они предпочитают держаться подальше. Это одно из них.
她的女儿们眼看着自己身边的一切几近毁灭,决定自行拯救这片土地。当春天再次来临,在献祭当晚,她们杀死了自己的母亲,并把她埋在沼泽里。她的血灌溉了阿尔德·瑟尔宾上的橡木,自此那颗树上结满了饱满又丰盛的果实供人食用。而夫人那不朽的灵魂拒绝离开她挚爱的土地,于是姊妹们将其囚禁起来。至今,她的灵魂还被困在呢喃山丘底下,无能为力地大声宣泄愤怒。
Дочери видели, что край умирает, и взяли на себя роль его спасительниц. Весной, в ночь жертвоприношения они убили Мать и похоронили ее в трясине. Кровь же ее, растекшуюся по всей земле, впитали корни дуба, что стоит на вершине Ард Кербин, и с тех пор это дерево приносит людям свои полезные и благотворные плоды. Но бессмертная душа Матери отказалась покинуть свой любимый край, и сестры заточили ее. До сего дня она томится под Шепчущим холмом и мечется там в бессильной ярости.
…… слишком частые иероглифы, сузьте поиск