2024.05.28nulidexuesheng Вспомнился интересный случай. Начальница-китаянка ездила в Америку, вернулась, встречаемся в коридоре на работе, она - о, у тебя тоже крестик есть! Смотри, я тоже крещёная!
Решил поинтересоваться - а вы кто по конфессии: католик, протестант, православная?
Она удивилась и сказала, что не знает и вообще не в курсе кто это все такие)
я, кстати, тоже не отношу себя ни к одной конфессии) христианка
все эти различия (эти крестятся слева направо, те справа налево, эти признают иконы, те не признают, эти обращаются к Иисусу, те к святым, у этих священники в рясах, у тех в пиджаках и т.д. и т.п.) - это такая суета сует, далекая от веры
2024.05.28Chen Qiaona Ни одному китайцу не придёт в голову оставлять телефон. Через две минуты его там не будет. И предупреждают они об этом неоднократно, на кого им не совсем пофиг.
Не знаю, как сейчас, но в поры моих заездов - бытовало мнение, что в Китае воровства много, зато разбои редки. Может доля правды в этом и есть.
Ну, может, специально и не оставляешь, но если забываешь что-то дорогое, то хороший такой шанс, что никто не тронет. Забывал телефон в спортзале, в кафешке, наушники всякие, кошелек. Пару раз забывал телефон в держалке на скутере, ключи от скутера в замке зажиганияи на всю ночь. Ваймайщики часто, поднимаясь на этаж, не глушат скутер, оставляя ключи в нем. Понятное дело, все зависит от города, но все же приятно. Те же самые посылки с этажа никто не ворует. Мелкие посылки закинут в почтомат, а вот что-то большое просто оставят на целый день у двери, пока ты не заберешь, у двери: тот же самый телек и тп.
Из воровства у меня кто-то свинтил часть держалки для телефона со скутера, когда я где-то неделю не ездил, и он стоял прям у входа в подъезд. Это копеечная вещь за 10ю, при этом половина держалки крепится к зеркалу, поэтому сворованная часть никому не нужна, отдельно никакого толку, просто кусок пластика. Подозреваю, что это дети по фану оторвали и выкинули в блишайшую мусорку.
2024.05.28Chen Qiaona Я начинала знакомство с книжных версий. Мне понравилось. В Китае он для меня неожиданно предстал в не столь волшебных формах. Это тоже буддизм, детка. Но личное мироощущение согласуется с некоторыми его взглядами. Поэтому частично вовлечена.
У меня было знакомство с носителями и рядом практик, которые мне показались невозможными к применению в привычном взгляде на быт. Матчасть ввиде книг и сутр подъехала уже в попытке разложить это все по местам.
Тут еще очень помогли лекции Александра Пятигорского по будд.философии.
2024.05.28В отчий дом По моим наблюдениям, на верующих людей пребывание в стране язычников-идолопоклонников (а китайцы в массе своей кто угодно, но не атеисты) влияет примерно никак.
Те же, кто изначально без царя в голове, часто набираются тут всякой местной ерунды и доставляют по возвращении домой тонны лулзов друзьям и знакомым.
У Владимира Печерина в дневнике была такая запись:
"Когда через год после начала искуса в Сен-Троне его посетил бывший единомышленник и близкий приятель Лекуант, один из немногих «революционеров», о которых он пишет с симпатией, Печерин встретил его с холодной сдержанностью монаха, оставившего все мирские интересы, и даже пытался опровергнуть атеистические заблуждения верного республиканца. Потрясенный Лекуант всем рассказывал о непостижимой перемене в обращении обаятельного и открытого прежде Печерина. «Нет, – говорил он, – уж непременно редемптористы напоили Печерина каким-то зельем: нельзя же человеку вдруг перемениться».
А это зелье было не что иное, – объясняет Печерин, – как русская переимчивость, податливость, умение приноровиться ко всем возможным обстоятельствам. Если бы какая-нибудь буря занесла мой челнок на берег Цейлона, и я бы нашел там приют в каком-нибудь монастыре буддистов, – я бы так же ревностно исполнял все их правила и постановления, потому что выше всех философий и религий у меня стоит священное чувство долга, т. е. что человек должен свято исполнять обязанности, налагаемые на него тем обществом, в коем судьба привела ему жить, где бы то ни было, в Китае, Японии, Индостане, все равно! (РО: 252)."
"Когда через год после начала искуса в Сен-Троне его посетил бывший единомышленник и близкий приятель Лекуант, один из немногих «революционеров», о которых он пишет с симпатией, Печерин встретил его с холодной сдержанностью монаха, оставившего все мирские интересы, и даже пытался опровергнуть атеистические заблуждения верного республиканца. Потрясенный Лекуант всем рассказывал о непостижимой перемене в обращении обаятельного и открытого прежде Печерина. «Нет, – говорил он, – уж непременно редемптористы напоили Печерина каким-то зельем: нельзя же человеку вдруг перемениться».
А это зелье было не что иное, – объясняет Печерин, – как русская переимчивость, податливость, умение приноровиться ко всем возможным обстоятельствам. Если бы какая-нибудь буря занесла мой челнок на берег Цейлона, и я бы нашел там приют в каком-нибудь монастыре буддистов, – я бы так же ревностно исполнял все их правила и постановления, потому что выше всех философий и религий у меня стоит священное чувство долга, т. е. что человек должен свято исполнять обязанности, налагаемые на него тем обществом, в коем судьба привела ему жить, где бы то ни было, в Китае, Японии, Индостане, все равно! (РО: 252)."
Прежде всего Китай помог укрепить веру в себя, в свои возможности, причем реальную, обоснованную веру, не об иллюзиях речь. Время проведенное в Китае помимо освоения языка, дало возможность принятия разных культур, дало возможность дальнейшего сотрудничества уже находясь за пределами Китая.
Тогда это из темы, которую тут фемшепка упомянул: "шизеют от традиций".
Может и не доходит до отталкивающей формы. У кого-как.
Но про традиции у меня тоже есть знатный пример.
Китайская семья. В меру традиционная, в меру современная. Не столичные горожане, но и не совсем безнадёжная деревня. Все так или иначе с годным образованием, работой.
Правительство планирует сносить дом (погоды для проживания семьи этот дом не сделает, он память, традиция). Дед не желает соглашаться на снос - все не соглашаются на снос, обещают сохранить. Дед умер - не успели похоронить - планируют соглашаться на снос.
Возразить старшим - нееееееет.
Нарушить обещание - даааааааааа.