Пропустил я что-то эту дискуссию от
Vulpes Studiosa. По теме могу сказать вот что:
2019.08.13Vulpes Studiosa 
про то, как следует научно писать про мистицизм.. тут мы совершенно не способны понять друг друга. Маслов пишет как одержимец.
...
у научного текста есть своя задача - проникать в материал, но не срастаться с ним)
Не совсем так. Если искать водораздел между научным и ненаучным в религиоведении, эзотерике, мистике, то он пролегает не уровне "ученые здоровы и мыслят здраво, а эзотерики - это больные, которых мы изучаем". Скорее наоборот: в какой-то степени больны тут все, и тот, кто такие тексты пишет, и тот, о ком он пишет, и даже тот, кто это все с интересом читает; научность же или ненаучность определяется лишь способностью точно отрефлексировать свое состояние и изложить свои мысли в какой-то общепринятой форме. Даже хорошие психиатры получаются вовсе не из здоровых людей, а из трудных пациентов, которые смогли в себе разобраться (можно взять хотя бы Юнга и его видения, приведшие его в психиатрию - см. его "Красную книгу").
2019.08.14
Ветер Рекомендую начать с Канта, Гегеля, Гуссерля и Хайдеггера. 
Таки да, хороший совет. После внимательного прочтения хотя бы "Феноменологии духа" Гегеля, "Анти-Эдипа" Делеза и "Бытие и ничто" того же Сартра критерии того, что допустимо в философских текстах, раздвигаются так, что желание критиковать милейшие и хорошо читающиеся тексты Маслова совершенно проходит. На одного Маслова приходится 100 Колесовых и еще целая армия инфоцыган. Если же для вас,
Vulpes Studiosa, образцовый пример философии - это американская аналитическая философия "здравого смысла" (Мур, Рид и все подобное, вплоть до современной philosophy of mind всяких Чалмерсов), где все скучно, аргументировано и разложено по полочкам, то это ваше право. Но это лишь малая часть мировой философии, претендующей на рафинированную "научность", и мировая "движуха" уже давно не здесь.
Слава богу, процент людей, считающих философию разновидностью строгой науки и выдвигающих к ней соответствующие требования, стремится к нулю. Это не значит, что в философии нет своих негласных правил написания работ, но они явно не те, что приняты в исторических и филологических направлениях. Если автором озвучена проблема и у него есть некая новая интуиция для ее осмысления, то этого уже достаточно для того, чтобы текст был содержателен, а все остальное - использование математической символики, рифмованной прозы или суггестивного воздействия на читателя - лишь элементы стиля. Философский труд может быть написан и в афористической манере (Розанов, Пессоа), и как математический трактат (Спиноза, Витгенштейн), и как псевдо-сакральный текст (Заратустра у Ницше), и как роман (Музиль, Платонов) и даже превратиться в сборник псалмов (Варава), но это не сделает его бессодержательным с научной точки зрения.
Как говорил один мой преподаватель, новое в философии всегда рождается как еще один слой метафор над уже существующей историей философии.
大安礼
