2023.11.06
Сат Абхава 
Благодарю за такой подробный ответ!
С такой интерпретацией согласен.
А вот тут я бы предложил Вам другую парадигму. Давайте оставим в покое "фонетические единицы" - ведь не они являются мельчайшими значимыми элементами письма, а просто скажем, что на письме записываются слова, которые в соответствии с их грамматическими свойствами сочетаются в синтагмы, а те уже, в свою очередь, выстраиваются в текст. Таким образом, для любого текста (какого угодно вида письменности - хоть фонологического, хоть идеографического!) будет справедливо утверждать, что в нём присутсвует лексика (слова), грамматика и синтаксис.
И в этой связи мне хотелось бы Вас спросить, откуда в вэньяне могли появиться лексика, грамматика и синтаксис?
Насколько я понимаю, мельчайшей значимой единицей графики является графема.
Мельчайшей значимой, смыслоразличительной единицей фонетики является фонема.
Есть еще морфема, которая вроде как тоже мельчайшая единица языка с грамматической и лексической функцией.
Когда мы используем современные лингвистические понятия и определения, то для того, чтобы установить связь между письменностью и языком современная лингвистика спрашивает именно о том, существует ли в общем виде взаимооднозначное соответствие между единицами графики и единицами фонетики, а далее - системно говоря, реализуется ли на письме звучащая устная речь как система.
Это важно и мы не можем, как Вы говорите, просто так взять и уйти в другую парадигму, и вот почему: дело в том, что можно русскими буквами написать заимствованные слова. То есть вот у нас три множества: лексические единицы, фонетические единицы, графические единицы.
Поскольку мы можем записать нашими графемами наше произношение заимствованного слова, слово от этого заимствованным быть не перестанет, но при этом поскольку записывается оно в системе, отражающей русскую звучащую речь, письменность не становится чужой.
Иначе говоря, можем ли русской (китайской, немецкой) письменностью записать нерусское (некитайское, ненемецкое) слово? Да.
Становится ли от этого письменность в связь с чужим языком?
Нет.
Поэтому если мы будем рассматривать конкретно именно вопрос о связи вэньяня как
системы письма с гипотетической
системой древне-восточно-синотибетского
языка, то мы должны, с точки зрения современной лингвистики, опять же, в качестве критерия соответствия использовать критерий фонетический. А не вопрос о том, можно ли увидеть в иероглифе слово.
Теперь рассмотрим то, что Вы предлагаете, подробнее.
То, что Вы предлагаете, существует как концепция логографии. То есть мысль тут такая: иероглиф как знак обозначает не отдельную сторону слова как знака, а все слово целиком, как знак.
И тут надо конечно задать вопрос, что такое слово.
Слово языка есть устойчивое единство грамматического и лексического значения. Их самостоятельная единица.
Сразу становится понятно, что один иероглиф в общем виде не может обозначить слово. Грамматическая категория или грамматическое значение слова, это условно, его принадлежность определенной части речи.
Как Вы знаете, иероглифы могут обозначать практически любую часть речи.
Чтобы мы какую-то единицу языка посчитали за слово, необходимо, чтобы у нее стоящей в чистом поле без контекста было бы имманентное грамматическое значение.
Этого в вэньяне нет: мы присваиваем иероглифу принадлежность к определенной части речи только при переводе, исключительно по контексту.
Позволю себе опять же процитировать Карапетьянца:
"Письмо в Китае возникло автохтонно ... и с момента своего появления вполне отвечает следующим характеристикам идеографического письма: «
каждый знак (изобразительный элемент) может означать любое слово в пределе круга понятийных ассоциаций, либо прямо вызываемых изображением, составляющим данный знак, либо условных… применяясь либо в хозяйственных записях, где число понятий, о которых может идти речь, ограничено самим содержанием текста (ранний Шумер, начало 3-го тысячелетия до н.э.), либо в ритуальных записях как мнемоническое вспомогательное средство» [БСЭ/19:1699]. Примечательно, что как будет ясно из дальнейшего, в Китае реализовалась как раз вторая альтернатива."
То есть иероглиф в области смысла знака не слово, а скорее обозначает целое семантическое поле или его некоторый значительный сегмент (если определять семантическое поле по википедии, то оно "самая крупная смысловая парадигма, объединяющая слова различных частей речи, значения которых имеют один общий семантический признак".)
Получается, что означаемым иероглифа слово быть не может ни в смысле грамматического значения, ни в смысле лексического.
Atharvan
Вэньянь просто по определению не мог быть "разговорным языком" (потому что он был "письменным" - медальку мне за это открытие! 
), а также не использовался в качестве устной речи, ибо зачем использовать письменный язык в таком качестве, когда у вас для этого есть разговорный язык (вторую медальку в студию!