Есть прекрасное стихотворение Чэнь Цзыана "Песня о восхождении на Юйчжоускую башню", вот оно:
《登幽州台歌》——陈子昂
前不见古人，后不见来者。
念天地之悠悠，独怆然而涕下。
И есть два официальных перевода — Рогова и Меньшикова.
Не вижу былого достойных мужей.
Не вижу в грядущем наследников им;
Постиг я безбрежность небес и земли,
Скорблю одиноко, и слезы текут.
- Что впереди? - Тех, кто придет, я вовеки не встречу.
- Что позади? - Древние люди меня не встречали.
Думаю я: Небо с Землею бескрайни, бескрайни -
И одиноко слезы роняю в глубокой печали.
Последние две строки, в принципе, вопросов не вызывают, но первые две... У Рогова, видимо, 前 в значении "перед собой" (значения "ныне, сейчас" у этого иероглифа не нашла в словарях), но при этом 后 не "позади себя", а "потом, в будущем". Текст вроде складывается и отражает настроение поэта, но есть ощущение, что перевод не совсем точный. У Меньшикова, на мой взгляд, не передан посыл автора (тоскует, что его, светлейший ум своего времени, устранили от великих дел, считает себя чуть не единственным "достойным мужем", как мне показалось, даже достойнее древних, хотя это странно для китайца, которому должен быть свойственен пиетет перед мудрецами прошлого).
《登幽州台歌》——陈子昂
前不见古人，后不见来者。
念天地之悠悠，独怆然而涕下。
И есть два официальных перевода — Рогова и Меньшикова.
Не вижу былого достойных мужей.
Не вижу в грядущем наследников им;
Постиг я безбрежность небес и земли,
Скорблю одиноко, и слезы текут.
- Что впереди? - Тех, кто придет, я вовеки не встречу.
- Что позади? - Древние люди меня не встречали.
Думаю я: Небо с Землею бескрайни, бескрайни -
И одиноко слезы роняю в глубокой печали.
Последние две строки, в принципе, вопросов не вызывают, но первые две... У Рогова, видимо, 前 в значении "перед собой" (значения "ныне, сейчас" у этого иероглифа не нашла в словарях), но при этом 后 не "позади себя", а "потом, в будущем". Текст вроде складывается и отражает настроение поэта, но есть ощущение, что перевод не совсем точный. У Меньшикова, на мой взгляд, не передан посыл автора (тоскует, что его, светлейший ум своего времени, устранили от великих дел, считает себя чуть не единственным "достойным мужем", как мне показалось, даже достойнее древних, хотя это странно для китайца, которому должен быть свойственен пиетет перед мудрецами прошлого).
