九华
jiǔhuá
девять цветов (орнаментов; напр. на зданиях, утвари) ; расписной, разукрашенный
jiǔ huā
九九重阳节所开的花。指菊花。
晋．陶渊明．九日闲居诗．序：「空服九华，寄怀于言。」
jiǔ huá
九，言其繁多。九华形容宫室及器物装饰的色彩缤纷绚丽。
南朝宋．鲍照．拟行路难十八首之一：「七彩芙容之羽帐，九华蒲萄之锦衾。」
I
1) 重九之花，指菊花。
2) 花朵繁茂。喻妇德昭彰。
II
1) 山名。在今安徽省青阳县。旧称九子山。因有九峰如莲花，故改为今名。
2) 宫殿名。
примеры:
不知三尺墓, 高却九华山
и кто бы подумал, что холмик могильный в три чи окажется выше, чем девять вершин Хуашаня?
如果是我，要与九华同盟抗衡的话，我一定会选姓古的。
Если бы это был я, если бы я противостоял конфедерации Цзюхуа, я бы определенно выбрал бы того, кто носит фамилию Гу.
(白居易《长恨歌》#5)
上穷碧落下黄泉，两处茫茫皆不见。
忽闻海上有仙山，山在虚无缥缈间。
楼阁玲珑五云起，其中绰约多仙子。
中有一人字太真，雪肤花貌参差是。
金阙西厢叩玉扃，转教小玉报双成。
闻道汉家天子使，九华帐里梦魂惊。
揽衣推枕起徘徊，珠箔银屏迤逦开。
云鬓半偏新睡觉，花冠不整下堂来。
风吹仙袂飘飖举，犹似霓裳羽衣舞。
玉容寂寞泪阑干，梨花一枝春带雨。
上穷碧落下黄泉，两处茫茫皆不见。
忽闻海上有仙山，山在虚无缥缈间。
楼阁玲珑五云起，其中绰约多仙子。
中有一人字太真，雪肤花貌参差是。
金阙西厢叩玉扃，转教小玉报双成。
闻道汉家天子使，九华帐里梦魂惊。
揽衣推枕起徘徊，珠箔银屏迤逦开。
云鬓半偏新睡觉，花冠不整下堂来。
风吹仙袂飘飖举，犹似霓裳羽衣舞。
玉容寂寞泪阑干，梨花一枝春带雨。
(Бо Цзюйи «Вечная печаль» #5)
В вышине он в лазурные дали проник,
вглубь спустился до Жёлтых ключей,
Но в просторах, что все распахнулись пред ним,
так нигде и не видел её.
Лишь узнал, что на море, в безбрежной дали,
есть гора, где бессмертных приют.
Та гора не стоит, а висит в пустоте,
над горою туман голубой.
Красоты небывалой сияют дворцы,
облака расцветают вокруг,
А в чертогах прелестные девы живут, —
молодых небожительниц сонм.
Среди этих бессмертных есть дева одна,
та, чьё имя земное Тай-чжэнь,
Та, что снега белее и краше цветка,
та, которую ищет даос.
Видя западный вход золотого дворца,
он тихонько по яшме стучит.
Он, как в старой легенде, «велит Сяо-юй
доложить о себе Шуан-чэн».
Услыхавши о том, что из ханьской земли
сыном неба к ней прислан гонец,
Скрыта пологом ярким, тотчас ото сна
пробудилась в тревоге душа.
Отодвинув подушку и платье схватив,
чуть помедлила... бросилась вдруг,
И завесы из жемчуга и серебра
раскрывались послушно пред ней.
Уложить не успела волос облака
в краткий миг, что восстала от сна.
Сбился наспех надетый роскошный убор.
В зал сошла, где даос её ждёт.
Ветер дует в бессмертных одежд рукава,
всю её овевает легко,
Словно в танце «Из радуги яркий наряд,
из сверкающих перьев убор».
Одиноко-печален нефритовый лик, —
плачет горько потоками слёз
Груши свежая ветка в весеннем цвету,
что стряхнула накопленный дождь.
В вышине он в лазурные дали проник,
вглубь спустился до Жёлтых ключей,
Но в просторах, что все распахнулись пред ним,
так нигде и не видел её.
Лишь узнал, что на море, в безбрежной дали,
есть гора, где бессмертных приют.
Та гора не стоит, а висит в пустоте,
над горою туман голубой.
Красоты небывалой сияют дворцы,
облака расцветают вокруг,
А в чертогах прелестные девы живут, —
молодых небожительниц сонм.
Среди этих бессмертных есть дева одна,
та, чьё имя земное Тай-чжэнь,
Та, что снега белее и краше цветка,
та, которую ищет даос.
Видя западный вход золотого дворца,
он тихонько по яшме стучит.
Он, как в старой легенде, «велит Сяо-юй
доложить о себе Шуан-чэн».
Услыхавши о том, что из ханьской земли
сыном неба к ней прислан гонец,
Скрыта пологом ярким, тотчас ото сна
пробудилась в тревоге душа.
Отодвинув подушку и платье схватив,
чуть помедлила... бросилась вдруг,
И завесы из жемчуга и серебра
раскрывались послушно пред ней.
Уложить не успела волос облака
в краткий миг, что восстала от сна.
Сбился наспех надетый роскошный убор.
В зал сошла, где даос её ждёт.
Ветер дует в бессмертных одежд рукава,
всю её овевает легко,
Словно в танце «Из радуги яркий наряд,
из сверкающих перьев убор».
Одиноко-печален нефритовый лик, —
плачет горько потоками слёз
Груши свежая ветка в весеннем цвету,
что стряхнула накопленный дождь.