护士绘制了一份病人体温图。

The nurse plotted a chart of the patient's temperature.

她还是镇定自如。“水手绘制这些地图的时候，害怕的就是这个。害怕沉溺——在自己的尸体里。”

Она сохраняет невозмутимость. «Именно этого и боялись моряки, когда набивали такие карты. Боялись утонуть... в собственном мертвом теле».

港口城市。在大海上。这是奥兰治的水路地图——德洛莉丝世纪旅人身上的水手纹身——那是早在300多年以前的事了。水手会用他们的身体来绘制旅程的地图。

Портовые города в океанах. Это оранская карта морских путей, татуировка моряка, которую наносили путешественники долорианской эпохи еще 300 лет назад. Моряки отмечали на себе пройденные маршруты.

“接近，”她点点头。“港口城市。这是奥兰治的水路地图——那是300多年以前的德洛莉丝世纪，旅人身上的水手纹身。水手会用他们的身体来绘制旅程的地图。”

Почти, — кивает она. — Портовые города. Это оранская карта морских путей, татуировка моряка, такую наносили путешественники долорианской эпохи более 300 лет назад. Моряки отмечали на себе пройденные маршруты.

“就像那边的那个女人，”他朝彩绘玻璃点点头。“笔直、瘦削、苍白、一副虚伪庄严的形象。体制的源头高高在上，而你身处底层。而他们对权力的控制垂直向下直达底端。”

На эту вот женщину, — он кивает в сторону витража. — Вытянутые, тонкие, белые — обманное великолепие. Сердце системы там, наверху, а ты здесь — внизу. Их реально пёрло от всей этой вертикали власти.