На самом деле, все от целей зависит.
Я же застала древние времена, когда у нас мало кто знал нормально английский, но даже те, кто знали его лучше других, все равно очень боялись свободно на нем говорить, стеснялись произношения, акцента или боялись ошибиться.
Я полностью перестала этим заморачиваться, когда поработала переводчиком английского с норвежцами, которые говорили в принципе без произношения (английского), с сильнейшим акцентом и практически набором слов. Но они и были суровые представители рыбопромышленной отрасли, а не какие-нибудь филологи) Я тогда вдруг поняла по-настоящему, что мы изучаем языки как раз для того, чтобы нас понимали носители других языков и мы могли как-то общаться и о чем-то договариваться. Это очень облегчает жизнь.
Я же застала древние времена, когда у нас мало кто знал нормально английский, но даже те, кто знали его лучше других, все равно очень боялись свободно на нем говорить, стеснялись произношения, акцента или боялись ошибиться.
Я полностью перестала этим заморачиваться, когда поработала переводчиком английского с норвежцами, которые говорили в принципе без произношения (английского), с сильнейшим акцентом и практически набором слов. Но они и были суровые представители рыбопромышленной отрасли, а не какие-нибудь филологи) Я тогда вдруг поняла по-настоящему, что мы изучаем языки как раз для того, чтобы нас понимали носители других языков и мы могли как-то общаться и о чем-то договариваться. Это очень облегчает жизнь.